Леонид Гуревич Президент
BISAM Central Asia
Хунвэйбин культурной (контр)революции
Фрагмент полемики с журналом Со-общение
Уважаемый г-н Петров,
Уважаемый г-н Островский,
Наша компания, специализирующаяся на маркетинговых и социологических исследованиях, подписалась на ваш журнал только с этого года. В Казахстан журнал приходит с опозданием, поэтому, прежде всего, прошу извинить за то, что касаюсь материалов январского и февральского номеров.
В любом случае, я не тешу себя надеждой, что моя реплика будет опубликована. Автор, который вынудил меня впервые в жизни прибегнуть к жанру читательского отклика, судя по форме подачи материала, ходит у вас в корифеях. Тем не менее, я не смог не отреагировать на совершенно неожиданное для меня явление: глашатаем правой политической культуры становится человек, мыслящий в категориях классовой борьбы, причем в самом ее вульгарном, парткомовско-гэбэшном понимании.
Итак, речь пойдет об опубликованной в двух номерах лекции Ефима Островского "Да здравствует (контр)революция". Не имею ни времени, ни желания полемизировать по поводу различных ее сентенций, которые по большей части являют собой банальности с претензией на инновационность. Замечу лишь, что редакция и автор стремятся подчеркнуть эпохальность выступления г-на Островского, сравнивая масштабы его аудитории со стадионами, которые рукоплескали современным рокзвездам и поэтам-шестидесятникам. Прошлые лекции властителя правых умов прошли, как походя сообщается, в пятизвездочных отелях (не ошибитесь в количестве звезд!), а лекция, воспроизводимая на страницах журнала, имела быть в Московском Дворце молодежи. Впрочем, как вскоре выясняется, в последнем случае она была нагрузкой к мюзиклу "12 стульев".
В журнальном варианте лекции г-н Островский решил пренепременнейше связать событие с фоном и посвятил чуть ли не четверть текста разоблачению(!) подлинной сущности бессмертного (здесь я говорю без всякой иронии и преувеличения) произведения Ильфа и Петрова. Вот этот-то сюжет лекции и вызывает активное неприятие любого, кто знаком с историей и литературой не по пропагандистским стереотипам прошлого и пиаровским клише настоящего.
Поколение моих родителей познакомилось с книгой Ильфа и Петрова в 30-е годы, мое поколение зачитывалось ею в 60-е-70-е. Поколение моих детей, у которого чтение не находится в ряду увлечений, тем не менее знает о похождениях Остапа Бендера, хотя многие, казалось бы вечные, литературные герои ему уже неведомы. Несколькими поколениями читателей "12 стульев" воспринимается как образец непревзойденного юмора, как сатира высшей пробы. Я не знаю ни одного человека в возрастном диапазоне от 15 до 90 лет, у кого чтение Ильфа и Петрова породило бы классовую ненависть, кто воспринимал бы созданные в романе образы не как воплощения человеческих пороков, слабостей, а зачастую и умилительных заблуждений, а как некие классовые модели. Однако, нет! Все мы десятилетиями трагически заблуждались. На что г-н Островский срочно открывает нам глаза. По его определению, "роман "12 стульев - книга, издевавшаяся над двумя основными классам и Российской империи: дворянством(Ипполит) и священством (отец Федор). Поколение нынешних русских граждан (тогда еще советских людей) училось на этой книге глумится над дворянством, еще недавно являвшимся образцом теперь уже почти неведомой стране чести, и священством, обеспечивавшим присутствие в империи идеального христианского логоса". "Вскрытие классовой сущности" лектор пытается дополнить оскорблениями в адрес великих писателей. В "12 стульях" он находит "низость глупых и дурацких шуток, которыми обложен Воробьянинов". Но и это еще не все. Оказывается, Ильф и Петров написали не только антидворянский и антисвященический роман, но и роман антипредпринимательский. Всем вокруг образ Бендера представлялся очень симпатичным. И именно таким сыграл его Андрей Миронов в телефильме Марка Захарова. О как мы были слепы! Образ Остапа, поучает нас г-н лектор, "создан был для того, чтобы дискредитировать предпринимательство". В годы тоталитаризма иногда появлялись литературоведческие опусы, в которых утверждалось что-то вроде того, что в образе Евгения Онегина А.С. Пушкин разоблачает разложение эксплуататорского класса. Кто бы мог подумать,что у подобных критиков найдется аналог в наше время в лице г-на Островского?!
Впрочем, г-н Островский скорее напоминает хунвэйбина, ломающего пластинки с записями советской эстрады, так как это ревизионистская музыка. Конечно, Ильф и Петров прекрасно обошлись бы без моей защиты. Восхищаться их блистательной юмористической прозой будут и в следующем столетии. Обидно, однако, что на роль идеолога нового класса и соавтора "правой политической культуры" претендуют человек, наделенный "классовым чутьем" и лишенный при этом элементарного чувства юмора.
Хочу дать г-ну Островскому совет насчет следующего объекта для разоблачения. Н.В. Гоголь "Мертвые души". Вот уж где глумление над дворянством!
ЛЕОНИД ГУРЕВИЧ
г.Алма-Ата
