Леонид Гуревич, как Bы охарактеризуете развитие МСБ в последнее время?
Я бы выделил два ключевых момента. Первое – бизнес стал массовым. Это выдающееся достижение. Согласно статистике, доля казахстанцев, занятых в МСБ достигла 12, в экономически активном населении – 23%. За неполные десять лет (с 2001 года) численность субъектов малого бизнеса выросла в три раза. Объем выпускаемой МСБ продукции возрос за это время более чем в четыре раза. Бизнесом сегодня занята значительная часть населения. Второй результат – бизнес обрел высокий общественный престиж. Мы проводили опрос десяти тысяч предпринимателей в рамках Программы Бизнес-Советник Фонда ДАМУ. 75% респондентов считают, что отношение к бизнесу в обществе улучшилось. В 1994 году мы проводили подобное исследование, и тогда большинство полагало, что бизнес – это занятие нечестных людей. Сейчас бизнес престижен и у молодого поколения.
А разве не государственная служба популярнее?
Это стереотипы, которые возникли недавно. Говорят, что молодежь утратила интерес к бизнесу, она стремится попасть на госслужбу. Пару лет назад мы опрашивали студентов экономических специальностей ведущих казахстанских вузов. Собственное дело хотели бы открыть 46% и только 17% хотели бы стать госслужащими.
Но это все – позитивные изменения, а что вы видите негативное?
Программы поддержки развития предпринимательства внедряются с первых лет независимости – с 1992 года. Но ни одна из них не была доведена до выполнения по ключевым пунктам. О невыполнении свидетельствует то, что цели и задачи программ из года в год повторяются как новые. Не достигается главная цель: МСБ все никак не становится основой динамично развивающегося среднего класса, как в развитых странах. Мы незначительно уступаем европейским странам по численности субъектов МСБ, но далеки от них по показателям эффективности. Процент производительности казахстанского МСБ от общей производительности – 23%, а в США – 103%, а в Польше - 49%.
В чем же наша ошибка?
Надо перевести проблему из сферы политических спекуляций и броского публицистического эффекта в сферу научных исследований. Во-первых, правильно ли мы ставим планку для отечественного МСБ? В Казахстане до обретения независимости практически не было производства товаров массового спроса. Кроме того, у нас крайне малая плотность населения и большая протяженность транспортной сети. Поэтому в РК малый бизнес берет на себя большие издержки, чем в той же Словении, которую часто ставят в пример. Наш экспорт затруднен тем, что мы удалены от морских путей. Во-вторых, есть ли постсоветская страна, где бизнес развивался бы успешнее, чем в РК? Однозначно, нет. Очевидно, сказываются какие-то закономерности постсоветской экономики, которые надо изучать. Поэтому надо четко определить цели и приоритеты программ, исходя из наших реальных возможностей. Нужно определить и принципы господдержки, а также макроэкономические стимулы развития МСБ. Тогда можно создавать конкретные программы. Еще один принципиальный момент: нельзя внедрять новую программу, пока не закончили реализацию старой.
Вы говорите о планках. 40%-я доля МСБ в ВВП к 2020 году, которая задана в Стратегии 2020 – это реалистичная планка?
Смотря как считать. Методик подсчета существует много, поэтому цифры рознятся. Но, уловим тенденцию: 40% - это же уровень 2005 года! С тех пор доля МСБ ползет вниз, в минувшем году чуть превысила 31%. Как ни странно, такие показатели стали результатами экономического роста, локомотивами которого были экспортноориентированные сырьевые компании и крупный строительный бизнес, а не МСБ. Возможно, у нас такая экономика, что доля МСБ не может быть высокой. Мы можем стремиться к тому, чтобы существовала честная конкуренция, чтобы работать в МСБ становилось привлекательнее. Но предпринимательством могут заниматься не все: нужна решительность, интуиция и стрессоустойчивость. И это не только в Казахстане, но и в странах, где условия ведения бизнеса мы называем совершенными.
Как сказался мировой финансовый кризис на МСБ?
МСБ пострадал: есть данные, что на 8-15% сократилось число субъектов МСБ. Но в предпринимательской среде звучат апокалиптические оценки: «МСБ погиб!». Положение МСБ ухудшилось вместе со всей экономикой, но не катастрофически. Об этом свидетельствует сравнительная динамика доходов предпринимателей за последние два года. По данным упоминавшегося мной опроса в 2008 году доход уменьшился у 24% респондентов, у 48% существенно не изменился, а у 22% даже увеличился. В первом полугодии минувшего года о сокращении доходов заявили 27%, у 46% доход не изменился, а у 19% вырос. Как видно больших различий нет, а ситуация вполне стабильна.
Какие отрасли больше пострадали?
Строительство, сельское хозяйство, особенно автосервис. О снижении прибыли рапортует и торговля, но эта отрасль часто переживает взлеты и падения.
Каково состояние казахстанского МСБ? Выходят ли малые предприятия из рецессии?
Сегодня много заявлений и деклараций, о том, что «кризис кончился, мы выходим из рецессии и вступаем в эру посткризисного развития». Я не стану подтверждать или опровергать эти заявления, потому что у нас очень короткая ретроспективная динамика, чтобы говорить о каком-то тренде. Поэтому можно говорить только о том, как этот выход из кризиса должен происходить. МСБ первая жертва любого кризиса, потому что этот бизнес мал и слаб. Но он первый выходит из кризиса, потому что быстрее остальных приспосабливается к переменам. По результатам наших исследований мы можем говорить о косвенных показателях: активизировались реклама и исследования рынков.
А каковы ожидания самих предпринимателей?
Недавно мы проводили на эту тему исследование. Тезис «у моего бизнеса нет никаких перспектив» подтвердили только 4% опрошенных. При этом считают, что «есть некоторые перспективы» 47,9%, а 47,4% уверены в «ясных и хороших перспективах». И они вкладывают в эти слова конкретные планы на ближайший год: 36,5% планируют стабилизировать бизнес на достигнутом уровне, 27,2% хотят организовать новый бизнес, увеличить масштабы деятельности хотят около 50%, и только 12% решили закрыть бизнес.
Какие уроки из кризиса извлек МСБ?
Кризис вызвал у многих истерику, его сравнивают с Великой депрессией. Но тогда кризис породил исключительную научную собранность: учение Джона Кейнса и Новый курс Рузвельта. У нас пока рождаются заклинания, чтобы в Казахстане больше не повторились монетаризм и либеральная экономика. Как будто когда-то они были? В этих заклинаниях я вижу политическую тенденцию – как можно больше использовать меры внеэкономического принуждения. Государственная хирургия оказавшейся в кризисе экономики была обоснована, но уже наступил момент, когда необходимо перейти к частной предпринимательской терапии.
Большинство предпринимателей недовольны ситуацией с проверками. Как бизнес отреагировал на мораторий и на изменение законодательства по проверкам?
Около 50% заявили, что после введения нового налогового законодательства ситуация с проверками улучшилась, но 43% заявили, что ничего не изменилось. 6% утверждают, что стало еще хуже. Но помимо этого мы проводили фокус-группы и глубинные интервью и выяснили: в целом, законодательством бизнесмены удовлетворены, не удовлетворенны практикой налогового администрирования. Однако есть важный момент, на который бы я хотел обратить внимание. В предпринимательской среде существуют пагубные стереотипы, переходящие в новые поколения. Суть их такова: «честно бизнес вести сложно», «в условиях тотальной коррупции трудно добиться успеха в конкурентной борьбе».
То есть дело в самих предпринимателях?
В том числе и в них. В упомянутом опросе 10 тысяч предпринимателей, нас особенно интересовали люди, уже закончившие заниматься бизнесом или решившие его прекратить. Оказалось, что 2/3 прекратили или прекратят в ближайшее время предпринимательскую деятельность из-за того, что «не пошел бизнес». Это значит - нет спроса, не выдержал конкуренции. Более 20% сказали, что неверно оценили свои способности. И только около 17% назвали причинами произвол контрольно-надзорных органов. А теперь посмотрим на то, как предприниматели видят свои проблемы: 47% говорят о трудности получения кредита, 45% обращают внимание на многочисленные проверки, 35% - на высокие налоги и только 20% обращают внимание на недостаток собственных знаний и навыков. Наш массовый предприниматель чаще смотрит вокруг себя, чем в себя самого, что говорит о патерналистском оттенке настроений казахстанских бизнесменов. Этот штрих, конечно, не должен затушевывать неблагоприятные условия в окружающей МСБ среде. Но он заставляет задуматься о культуре ведения бизнеса. Помощь бизнесу нужна в образовании, исследованиях, поиске новых рынков и стратегий.
Как будет развиваться казахстанский МСБ в Таможенном союзе (ТС)?
Сегодня общественное мнение по поводу Таможенного союза в Казахстане подпорчено. Государство опоздало с пропагандистским обеспечением Таможенного союза, дало возможность сделать его предметом политических спекуляций и популистских деклараций. Негативный настрой МСБ присутствует и в России и Беларуси, наши коллеги его отслеживают. Если в Казахстане опасения сводятся к тому, что «наш слабый МСБ заставили биться с бойцами другой категории», то россияне в имперском духе полагают, что «соседи по ТС снова сядут нам на шею». Белорусы сетуют: «партнеры по ТС испортят наш почти социализм своим почти капитализмом». А население везде запугивают ростом цен. Конечно, на данном этапе преимущества ТС не видны…
А когда мы их увидим?
Когда, начиная с лета текущего года будут сниматься таможенные посты и, особенно когда с 2012 года заработает Единое экономическое пространство. Но пока обсуждать недостатки в еще необкатанном союзе это то же, что упрекать новорожденного младенца в неумении говорить.
Но часть МСБ от ТС уже пострадала, не так ли?
Да, это в основном те, кто занимается импортом. Это, конечно, значительная часть. Как социолог скажу, никогда крупные экономические или политические реформы не устраивали всех. Но всегда можно определить баланс интересов, на основе которого понятно, выиграло ли общество в целом. Опираясь на наши исследования, могу сказать, что ТС – это реакция на многолетние чаяния многих казахстанских предпринимателей. Так на севере Казахстана нам приходилось слышать жалобы бизнесменов: их не пускают на российский рынок приграничных областей. Теперь для нашего МСБ открывается огромный рынок.
В чем сильнее МСБ партнеров Казахстана по Таможенному союзу?
Они сильны своим научно-техническим, интеллектуальным и кадровым потенциалом. Но радикальных преимуществ у них нет. Они работают в одной уровневой зоне с нашими предпринимателями. А у нашего бизнеса есть свои преимущества. В Казахстане бизнес-климат лучше, чем у соседей. И налоги у нас ниже, и законодательство о проверках после последних изменений у нас прогрессивней. Российские бизнесмены, с которыми я встречался, говорят: «Мы завидуем казахстанскому бизнесу». Три года назад мы проводили уникальное исследование в зоне космодрома Байконур. В самом Байконуре действует российское законодательство, там живут в значительной степени российские граждане. Россияне, представляющие байконурский МСБ, стараются зарегистрироваться на казахстанской станции Тюратам, чтобы подпадать под наше законодательство. Казахстанский бизнес не надо ограждать от конкуренции. Конкуренция – это здоровая среда для развития бизнеса.
Леонид Яковлевич, каково будущее казахстанского бизнеса в ближайшие 3-5 лет? От чего будет зависеть его развитие?
Ну, этот вопрос требует скорее пророчества, чем прогноза. Какой-то тренд обозначать не буду, но хочу подчеркнуть проблемы. В основном трудности будут те же. Легче хлеб бизнесмену доставаться не будет. У нас улучшение бизнес-климата отождествляется с легкостью ведения бизнеса. Где бизнес вести легче: у нас или в США и Евросоюзе? Отвечу однозначно – у нас. Потому что все наши проблемы с проверками несравнимы с остротой конкуренции, которая есть на Западе. Именно к острой конкуренции нашему МСБ надо постепенно привыкать. Есть три группы забот предпринимателя в любое время и в любой стране. Первая – отношения с властью, вторая – конкуренция, третья – поиск внутренних резервов развития. Задача власти и общества в Казахстане – чтобы первая группа проблем отошла на последний план, уступив место конкуренции и поиску резервов. Только тогда можно говорить о вхождении нашего бизнеса в русло цивилизованного развития.
Журнал "Эксперт Казахстан", 2010, № 18
